Когда я, наконец, избавился от Нейта и прочел ее сообщения, увидев соблазнительную гладковыбритую киску, то готов был трахнуть Эш немедленно. А потом я заметил троих прибывших ублюдков, последовавших за моей девушкой в туалет. Тройняшки явно хотели умереть.

Мне и правда хотелось прикончить их.

Черт, я и сейчас об этом мечтал.

Я не привык настолько себя не контролировать. Эш пробуждала во мне самое худшее, и я не мог не волноваться об этом.

Однако теперь я понял, что тройняшки были серьезной проблемой. Как только я смогу открыть компьютер, то узнаю, куда эти монстры планировали поступать. Тогда я смогу отплатить им за терроризирование Эш. Я думал, что достаточно припугнуть их мать, но теперь знал наверняка, что они не оставят Эш в покое. Пока я не смогу отправить через их твердые черепушки доступные сообщения.

— Ты слишком тихий, — произнесла Эш с пассажирского кресла, теребя подол своего шелкового платья.

— Думаю.

— И это больно?

Я посмотрел на нее, и меня развеселила ее глупая ухмылка.

— Нет, зазнайка. Это не больно. Но раз ты в таком игривом настроении, а мы не закончили наше веселье, то предлагаю продолжить, пока мы стоим в пробке. Идеальное время.

— Почему у меня такое чувство, что мне это не понравится?

— Сомневаюсь, грязная девчонка. Ты уже начинаешь понимать, что такая же двинутая, как и я.

Эш обреченно вздохнула, поскольку мы оба знали, что я прав. И дело не в деньгах. Конечно, они ей нравились. Кому вообще не нравятся деньги? Но дело не только в них. Эш возбуждала моя творческая порочность. А мне нравилось подвергать ее всему этому. Заражать своей греховностью.

— Покажи мне, чем светила перед другими весь вечер, — произнес я, глядя на задние фары передо мной. — Ты послала мне фотографию, но мне нужно увидеть все в реальности.

Должно быть, полумрак придал ей уверенности, поскольку Эш скользящим движением задрала шелковую ткань на свои стройные бедра, а потом приподняла материал.

— Перетяни ремнем, поедешь домой в таком виде, — пробормотал я, наблюдая за ней боковым взглядом.

Мне показалось милым то, что Эш сжимала бедра, будто так я ничего не видел.

— Снимай босоножку и дай мне свою ногу, — я посмотрел на нее, насладивших мелькнувшей в ее глазах паникой. — Сейчас же, Золушка.

Она раздраженно фыркнула, но все же сняла туфлю. Ее движения были резкими и неуклюжими, однако в итоге ей удалось перекинуть ногу через консоль. Я ласково провел рукой по ступне и выше, наслаждаясь изгибами ее тела.

— Чувствуешь, какой я твердый во время наших игр? — я обхватил ее ногу и стал тереть ею твердый член, натягивавший брюки. — Смотри, Эш. Ты заставила пресыщенного миллиардера вроде меня возбудиться из-за чертовой ноги.

— Ты такой чудак, Уин, — рассмеялась она.

— А тебе чертовски нравятся все странности, которые я предлагаю, — я провел пальцами по ее икре и обвел внутреннюю сторону колена. — Потрогай себя.

— Здесь? — пискнула она. — Сейчас?

— Мы ведь стоим в пробке. Что нам еще делать, если не развлекаться?

— Ладно.

— Не делай вид, что тебя нужно уговаривать на удовольствие, соплячка. Тебе нравится получать наслаждение, как и любому другому человеку. По крайней мере, я за это плачу.

— При каждом упоминании о деньгах ты делаешь все в десять раз более неловким, — пробормотала она.

— Прекращай тратить время, — пробормотал я, проведя пальцами выше — по ее бедру к киске. — Прикоснись, иначе сделаю это сам.

Она задрожала от моих слов, став намеренно тянуть время. Тогда я шлепнул ее по киске достаточно сильно, чтобы Эш вскрикнула. Она рванула от меня ногу, но я перехватил ее и снова прижал ступней к своему члену.

— Ублюдок! Ты не можешь бить меня… там.

— Я за нее заплатил. Она моя. Могу делать все, что захочу.

— Ты невыносим.

— Прикоснись. К. Себе.

Эш хмуро посмотрела на меня, колеблясь, но все же скользнула пальцами к киске. Она стала тихо и медленно тереть свой клитор. Я массировал ее ступню, не сводя взгляда с ее влагалища. Вскоре в машине поплыл запах возбуждения, отчего у меня едва не потекли слюни.

— Тебе хорошо? — спросил я, снова погладив ее по бедру.

— Да.

— Ты намокла?

— Да.

— Просунь палец внутрь и покажи мне.

У нее перехватило дыхание, когда она вошла внутрь себя. Эш стала извиваться, трахая свой палец, а потом вытащила его. Схватив ее за запястье, я притянул руку ближе, а потом нагнулся и попробовал на вкус влажный палец.

— Ммм, — одобрительно произнес я. — На вкус такая же порочная и развратная, как я и представлял.

Я куснул ее за палец, захватывая его в плен, и снова ударил ладонью по истекающим соками половым губам. Эш вскрикнула и попыталась отдернуть руку, но я сильнее впился в палец зубами, не позволяя ей уйти. Она всхлипнула, но это звук был полон желания.

Когда машина передо мной начала удаляться, я отпустил палец Эш.

— Пока достаточно. Похоже, мы снова можем ехать.

Она отдернула ногу, став возиться с платьем, но я остановил ее, шлепнув по бедру.

— Ой! — воскликнула Эш. — Ты придурок.

— Держи свою киску на виду, — рыкнул я. — Но не трогай. Я снова позволю тебе касаться себя только после ванной.

— Мы собираемся…

— Я еще не готов тебя трахнуть, Золушка. Хочу немного поиграть.

— Когда ты говоришь подобную чушь, мне становится не по себе.

Я мрачно усмехнулся.

— Нет, моя сладкая малышка, просто ты считаешь себя отвергнутой, думая, что если я не трахаю тебя, то ты мне не нравишься, — я провел кончиками пальцев по ее киске, и Эш вздрогнула. — Но могу тебя уверить: ты очень-очень меня привлекаешь.

Эш молчала, но не отталкивала мой палец, когда я скользил им по ее бедру, а иногда и вдоль половых губ. Ее дыхание стало заметно тяжелее, а значит мои прикосновения возбуждали. Это осознание уверило меня и дальше ей отказывать.

Когда мы подъехали к моему дому, я протянул руку и опустил подол платья, прикрывая ее киску. Дверь ей открыл камердинер по имени Крис, в его присутствии она вдруг стала скромницей, стараясь держать себя в руках. Выйдя из машины, я подошел к Эш и предложил ей локоть. Она удивила меня, не только взяв под руку, но и положив голову мне на плечо. Грудь сдавило.

Я кивнул, когда нас поприветствовали, как только мы вошли в здание. Зайдя с Эш в лифт, мы уже через пару секунд оказались в моем убежище. Креветка тут же защебетал со своего любимого насеста.

— Привет, Креветка-конфетка, — пропела Эш, махнув своей птице. Он хлопнул крыльями и что-то прочирикал в ответ.

— Пойдем в твою комнату. Тебе нужно принять ванную, малышка.

— Мою комнату?

— В гостевую комнату. А ты моя гостья. Как еще мне выразиться?

— Ты ведь не собираешься меня купать, а? Потому что это будет оплачиваться дополнительно.

Я проследовал за ней по коридору.

— Нет, можешь вымыться сама. Я буду ждать, когда ты выйдешь. Не одевайся.

Эш повернулась ко мне у кровати и нахмурилась.

— Мы не будем заниматься сексом?

— Нет.

Раздраженно вздохнув, она сбросила босоножки, положила сумочку на туалетный столик и буквально залетела в ванную. Как только дверь захлопнулась, спустя пару секунд включился душ. Тем временем, я подошел к шкафу, где спрятал подарки, которые получил для нее сегодня. Поставив коробку на кровать, я поднял трусики Эш, оставленные ею ранее, и прижал к носу.

Черт, ее запах меня заводил.

Подойдя к креслу, я передвинул его ближе к кровати, а потом сел, откинулся на спину, потянулся и принялся ждать. Через несколько минут я перевел ей деньги, обещанные за вечер. Мне казалось, Эш рада растущему день ото дня счету. Я никогда ни о ком не заботился, но почему-то испытывал гордость, помогая ей. Похоже, я отчасти понимал всех этих «папочек». Но поскольку Эш была респектабельной девушкой, я делал так, чтобы она знала, что заслужила деньги.

После продолжительного душа, она, наконец, вышла ко мне в одном полотенце. Ее волосы были влажными, но причесанными. Эш смыла макияж, потому сейчас выглядела моложе и более невинной.